Техно-DJ Detcom до 24 февраля занимался музыкой, организацией вечеринок и общественной деятельностью, но с началом полномасштабного вторжения взял оружие в руки, чтобы защищать родину. Сейчас музыкант проходит службу на передовой на Юге.
В интервью Фактам ICTV Detcom рассказал о музыке на фронте, ИПСО и слабых сторонах российских военных.
— Чем вы занимались до полномасштабного вторжения России в Украину?
– Меня зовут Даниил, известный как Detcom. Я был техно-DJ, организовывал вечеринки. Также занимался общественной деятельностью. Организовывал художественные акции и протесты. К примеру, прошлогодняя акция под Подольским райотделом полиции Стоп сафари — это дело рук киевских деятелей искусства, и моих в том числе. (Акция проходила против полицейского произвола. Поводом стал рейд в арт-кластере на Нижнеюрковской и задержание на улице Кирилловской с применением силы и избиения художника и музыканта Дмитрия Бугайчука, — Ред.). Всем этим я занимался, даже когда уже была информация о возможном вторжении, но это все остановилось 24 февраля. Тогда я решил, что нужно брать в руки оружие.
– Как для вас наступило 24 февраля?
Я проснулся где-то в 7 утра. Сразу схватился за телефон и увидел кучу сообщений от своих друзей. Саму тревогу я пропустил. С двумя друзьями мы связались, потом встретились с ними, и мы пошли в военкомат. Затем мы отправились пункт формирования батальена, где мы проходил набор в 206 батальон ТрО. Там и записались. Через час мы уже получили оружие и заступили на первое дежурство.
— Имели ли вы до этого военный или боевой опыт?
– Нет. Никто из нас в армии не служил. Единственное, что раньше мы с другом интересовались владением оружием. Это был больше спортивный интерес. Также я изучал материалы по тактической медицине.
— На каком направлении вы служите?
– Сейчас это Южное направление. Раньше мы базировались в Киеве, но когда битва за столицу была выиграна, то вышло распоряжение, кажется, 11 апреля, и тогда нас перекинули на Юг.
— Вы человек, неразрывно связанный с созданием музыки. Не было ли у вас личного страха травмировать или полностью потерять слух?
– Конечно, этот страх был и есть. Он никуда не девается. Это постоянно происходит. Я стараюсь защищать свой слух. У меня есть защитные наушники. Это одна из защит, наряду с каской и бронежилетом.
— Какую музыку вы там слушаете, что себя успокаивать?
– Редко удается послушать музыку, но должен признать, что в последнее время мало слушаю электроники. Сейчас это больше классический рок, патриотическая музыка. Также это музыка хорватской группы Thompson. Потому что солист этого коллектива когда-то тоже воевал за независимость своей страны. В частности, у него есть песня, связанная с теми временами. Кстати, совсем недавно именно на нее я выпустил кавер.
– Сейчас весь мир говорит, что война идет в прямом эфире. Какие в этом положительные и отрицательные черты?
– Я нейтрально к этому отношусь. Это просто данность, факт. Мы живем в эпоху развитого Интернета, новых технологий. Положительная сторона этого состоит в том, что в иностранном инфопространстве называется Raising Awareness или spreading the word. Это хорошо, что мы можем освещать военные преступления россиян. То, что здесь действительно происходит, как ежедневно гибнут люди, рушатся судьбы и города. У нас есть возможность распространять эту информацию, люди из других стран это видят. Это доходит до чиновников из других стран. Чиновники из других стран, со своей стороны, ускоряют оказание помощи. Это положительная сторона.
Негативная… как бы это сказать без ругательных слов. Информационные вбросы, зрадофильство. Вот это негативная сторона. Плюс то, что каждый третий в интернете, начитавшись чего-то, начинает считать себя экспертом, распространяет свое “очень” важное, ни чем не подкрепленное мнение. А это может работать как ИПСО (информационно-психологическая операция, – Ред.) изнутри.
— Один из моментов – это повестки, которые выдают где угодно и кому угодно. Зря это делается, или это имеет место быть?
— По-моему, зря. Служба в армии и защита своей родины не может отождествляться с наказанием. По моему мнению, это обесценивание того, что все это время делают люди, которые пошли сюда по зову сердца, как бы это высокопарно ни звучало. Да и даже зачем здесь такие люди? Здесь нужны мотивированные бойцы, которые будут постоянно учиться, совершенствовать свои навыки. Поэтому такие люди здесь нужны, а не какой-то испуганный тусовщик… зачем он здесь? Он будет постоянно бояться. От таких больше вреда.
— У нас есть ряд артистов, которые в свое время активно гастролировали по России, а сейчас они на стороне Украины, помогают кто чем. Как вы считаете, стоит ли им выписывать общественную индульгенцию за их поведение именно во время полномасштабного вторжения?
— У меня нет однозначного мнения на этот счет. Потому что нельзя заглянуть человеку в голову и узнать, искренне ли это, или этот артист переобулся, как говорится, в воздухе. Если человек до последнего считал, что “есть хорошие россияне”, что это только Путин такой плохой… то кому-то, чтобы понять правду, нужно было, чтобы в их городах ударили ракеты. К сожалению, это плохо. Но если это произошло из-за таких обстоятельств, то хорошо, что хотя бы так.
Но некоторые просто переобуваются. Мы не можем залезть в их головы.
– Находясь на передовой, какие слабые и сильные стороны врага вы для себя заметили?
— Я не военный эксперт, поэтому могу говорить только опираясь на то, что догадываюсь самостоятельно. Слабые их стороны в том, что они наступают. Более того, наступают не на известные им территории. Мы свои земли знаем лучше, мы знаем, как защищаться. Это наш плюс.
Их преимущество в количестве. В количестве ракет, авиации и прочее. Поэтому, по-моему мнению простого солдата, пожалуй, наше преимущество будет тогда, когда у нас будет достаточно более технологичного оружия. Благо, нам его западные партнеры постепенно предоставляют. Поэтому преимущества у нас вырисовываются.
Еще мне не нравится, когда говорят, что “россияне – армия бомжей, они ничего не умеют”. В первую очередь, это неправда. Есть очень много личного состава, которое хорошо обучено воевать. Россияне – это серьезный враг. Поэтому не стоит обесценивать, что делают ВСУ, добробаты, Нацполиция, ГПСУ и другие подразделения. Сражаемся мы не с бомжами, а с опасным врагом.
– В обществе часто дегуманизируют врага, называя его орками, бранными словами. Как вы к этому относитесь?
— Что касается дегуманизации врага, то я в этом плохом ничего не вижу. Демонизировать врага нужно, по меньшей мере, чтобы выбить у людей из головы мысли о возможных “хороших россиянах”. Это недопустимо на время войны. Орки они и есть орки. Все видели, что они вытворяли в Буче, Мариуполе. Разве люди на такое способны? Это создания без понятий этики и нравов. Несмотря на заявления их пропагандистов, что они там все “со скрепами, в Бога верят”.
Я не очень религиозный человек, но не думаю, что верующие в Бога способны на такое.
Их следует дегуманизировать, но не недооценивать. Не стоит обесценивать прилагаемые усилия защитников, чтобы их победить.
— Видите ли вы отсутствие мотивации у врага?
– Думаю, что проблемы с мотивацией у них есть. Они сначала думали, что возьмут Киев через три дня, а это затянулось. Более того, у них значительные потери. Несмотря на их преимущество в количестве личного состава и оружия, города, которые им удалось захватить, дались им очень тяжело. Думаю, что мотивация у них страдает. Также хорошо работают наши диванные войска, твиттерные, постоянно показывая им потери. Также западное оружие хорошо их кошмарит. Партизаны херсонские им жизнь не дают. А с нашей стороны мотивация напротив высока. Нам некуда отступать, это наш дом.
