Театр во время войны — это не просто искусство, а возможность хотя бы на мгновение вернуться к жизни без тревог и взрывов. В этом уверен Евгений Олейник — актер, продюсер и человек, который полностью погрузился в развитие украинского театра.
В эксклюзивном интервью Life. Фактам ICTV он рассказал о подготовке новых спектаклей и грядущем туре по Украине и Европе. Туда Олейник отправится с востребованными у зрителя проектами вроде спектакля Наши Кайдаши, собравшего звездный актерский состав.
Евгений раскрыл нам, почему решил переключиться с актерства на продюсерство и увидим ли мы его снова на экранах.
Евгений Олейник погрузился в театральное продюсерство
Евгений Олейник о театре в войну
— Насколько востребован театр в войну? Какие темы наиболее популярны?
— Театр в войну оказался очень востребованным. На телеэкранах долгое время, кроме Єдиного телемарафону, ничего не было. А люди хотели и хотят иметь возможность, пусть даже на несколько часов, но переключиться.
Так устроена психика человека — он не может быть в напряжении 24 часа в сутки. Поэтому театр является глотком свежего воздуха во время бури и потрясений.
Я не могу сказать, какие темы актуальны в украинском театре глобально. У меня спектакли о любви и жизни. Я ставил задачу как продюсер заставить людей смеяться и верить в хорошее, когда они смотрят мои спектакли. Для меня важно нашей работой давать надежду и вдохновлять.
— Мы знаем об успехе спектакля Конотопская ведьма, о котором писали зарубежные издания, и вообще театр сейчас избавился от образа нишевого действа. Поход туда стал таким же популярным, как в кино или на концерт. Люди охотятся за билетами, на спектаклях солд-ауты. Что этому способствует?
— Как я уже сказал, людей подталкивают ходить в театр Єдиний телемарафон и события. Кино и сериальное производство только начинают сейчас восстанавливаться. И сейчас эту нишу занимает именно театр. Далеко не у всех театров и спектаклей солд-ауты и высокая заполняемость зрителями. Здесь должно совпадать много факторов. Но глобально театр — это возможность “вспомнить” жизнь до полномасштабного вторжения. Наверное, это второй фактор, почему люди больше стали посещать театр.
— Вы погрузились в продюсерство настолько, что даже отказываетесь от предложения сняться в кино. Почему и какие цели ставите перед собой на этот год?
— Работа продюсера действительно занимает все мое время. К тому же я перенес за три года пять операций, включая операцию на позвоночнике, и две операции еще ждут (первую из них — на плече — уже сделали, — Ред.). Актер должен быть здоровым. Я пока — не очень. А вот продюсер может иногда болеть и лечиться.
Мои спектакли — одни из самых успешных в стране. И достичь такого высокого результата очень сложно. Для этого необходимо вкладывать все свое время. Планирую делать новые постановки и гастроли за рубежом. Это позволяет не только зарабатывать, но и помогать нашим защитникам. Собственно, это была одна из причин создания театра.
Я помню, как мы с Тарасом Цымбалюком делали наш первый спектакль Эмигранты. Никто не верил, что у нас что-то получится. Но нам удалось не только зарабатывать, но и помогать. Сначала это были небольшие суммы на ВСУ. Через три года войны суммарная помощь от театра составила уже около 2 млн грн.
Евгений Олейник с Тарасом Цымбалюком
— Какая бы роль заставила вас вернуться к съемкам? И вообще вы рассматриваете возвращение в актерство в будущем?
— Сложный вопрос. Наверное, продолжение Казаки: абсолютно лживая история заставило бы меня вернуться к съемочному процессу. Продолжение планировали снимать. Но… Так и не начали. Но для меня есть и более острый вопрос относительно съемок.
У нас есть большое количество актеров, которые защищают или защищали Украину в ВСУ. Прежде всего сниматься в нашем кино должны они, а не я.
Пока идет война, вопрос моей кинокарьеры для меня не на первом месте.
Евгений Олейник о заработках в войну
— Реально ли сейчас зарабатывать в театре? Как меняются тенденции со временем? С войной?
— Да, зарабатывать в театре реально, но очень сложно. Это очень рисковый бизнес. И я бы им не занимался, если бы был выбор. Но я не умею ничего другого. Мне трудно говорить о тенденциях. Для этого необходимо провести тщательный анализ рынка. А я его не делал. Могу сказать только по своим спектаклям. Тенденция зрителя: верить в Любовь и смеяться над юмором нашей Жизни.
Евгений Олейник в кино
— Вы участвовали во многих проектах, в том числе и в тех, где были задействованы российские актеры. Кто-то из них пытался поговорить с вами в феврале 2022 года?
— Не припоминаю такого. Я плотно начал сниматься и получать главные роли буквально за два года до полномасштабной войны и не успел завести приятелей среди российских актеров. Поэтому нет, со мной не связывались.
Я вообще не стремлюсь “дружить” с коллегами на съемочной площадке. Приехал, отработал, уехал. У меня и среди украинских актеров почти нет друзей.
Евгений Олейник о бронировании артистов
— Многие деятели культуры после 24 февраля 2022 года взяли в руки оружие, и война уже безвозвратно забрала у нас многих художников. Как вы относитесь к бронированию артистов?
— Я считаю, что бронирование артистов, которое всячески обсуждается и подается как едва ли не главная проблема, — это отвод внимания народа от более серьезных проблем. Таких, как огромная коррупция (которой якобы у нас нет), разворовывание гуманитарной помощи…
Об этом говорят наши западные партнеры, от которых мы полностью зависим. Но вместо этого раздувается “важный” вопрос: бронировать или не бронировать одну-две тысячи актеров.
Люди действительно считают, что именно отправка полутора тысяч актеров (у нас их всего, наверное, две тысячи на всю страну) на фронт переломит ход войны в нашу пользу, а не борьба с коррупцией, например?
Евгений Олейник
Но это мое субъективное мнение и основано оно не на изучении всех фактов и всей информации о потерях на фронте и мобилизации (к которой я не имею доступа, потому что я не военный). Она построена на моих собственных предположениях.
Есть план мобилизации, есть ее реальный ход и результативность. Существуют потери на фронте, которые засекречены. Существует верховное военное командование, которое имеет доступ ко всей информации и, исходя из этого, принимает решения. Как я, актер, а не военный, не имея всей информации, могу делать выводы, нужно ли бронировать артистов или нет?
— С другой стороны, можно услышать от общества упреки — мол, вон какой накачанный и большой, пусть идет служить. Что вы об этом думаете?
— Нас еще ждет время, когда еще больше будут звучать гневные обвинения друг к другу, будут звучать эмоциональные субъективные доводы, кто больше герой и патриот и кто больше сделал для Победы. Это уже есть.
Причем даже представителей ВСУ обвиняют: “видимо, в тылу отсиживался”, “а если не в тылу, а на нуле был, почему не ранен”, “а когда был ранен, а не сам ли себя ранил, чтобы списали”. Но главное при этом не останавливаться и продолжать делать свое дело.
Евгений Олейник с коллегами
— Трудно ли выезжать на гастроли за границу, имея в актерском составе мужчин?
— Да! До момента пересечения границы ты не знаешь, пересекут ли ее мужчины-актеры. Состоятся ли гастроли или будут сорваны. Это все сложно, но в то же время понятно. Потому что такое время и продолжается война.
— Лично вы обновляли данные в ТЦК?
— Данные обновил очень давно. И в ТЦК еще в июне 2024 года. И потом в Резерв+, в Оберег. Благодаря этому очень быстро сделал осенью новый загранпаспорт.
Евгений Олейник о звездах и друзьях среди актеров
— В спектакле Основной инстинкт у вас играет Злата Огневич. Есть идеи пополнить актерский состав другими звездами шоу-бизнеса?
— Да, есть. Но звезды очень часто имеют свои гастроли и свою деятельность. Поэтому сложно согласовать графики. Также непонятно, каким актером на сцене будет условный певец или телеведущий. Злата Огневич оказалась талантливой актрисой, а не только певицей. Посмотрим, как будет с другими представителями нашего шоу-бизнеса. Пока что это на стадии переговоров.
А пока же мы готовимся к туру по Украине со спектаклем Основной инстинкт: 7 февраля — Винница, 8 февраля встречайте нашу команду в Шепетовке, 9 февраля — Черновцы, 10 февраля — Хмельницкий, 11 февраля — Луцк, 12 февраля — Львов, 13 февраля — Тернополь, 14 февраля — Ровно, 15 и 16 февраля — Киев.
Євген Олійник вирушає в тур
— Вы уже говорили, что почти не имеете друзей среди актеров, но они все же есть?
— Их можно сосчитать на пальцах одной руки, и то — один-два пальца будут не заняты. Настоящая дружба среди актеров встречается реже, чем святость в борделе.
— Как вы отнеслись к хейту в сторону Тараса Цымбалюка, когда появилось видео его отдыха под российские песни?
— Я уже говорил — каждый может ошибиться. Тарас, не желая этого, ошибся и сразу извинился. Я вообще считаю, что он случайно оказался не в том месте и не в той компании. Так бывает.
Но меня удивило большое количество хейта. У нас, видимо, страна безгрешных и идеальных людей. При этом еще больше удивила “избирательность” народной ненависти.
Помню, когда разразился очередной коррупционный скандал, я спросил несколько человек, которые хейтили Тараса: “Почему ты не пишешь об этом деле, в котором украли несколько миллионов долларов? Украли на святом — на армии?!”. На что получил честный ответ: “Ты что идиот? Чтобы завтра ко мне “пришли в гости”? Я что дурак, о таких людях с такими чинами что-то писать?”.
Понимаете, легче всего травить актеров, музыкантов, бабушек каких-то… У нас из 100% коррупционных скандалов переходит к уголовным делам менее 1%. А до обвинительных приговоров вообще почти никогда не доходит… Но виноват до сих пор Цымбалюк во всем… Понимаете?
— То, что мы за последние три года резко стали дистанцироваться и отказываться от всего российского, резко изменило ситуацию во многих культурных сферах — артисты поют на украинском, кино снимают на украинском, блоги ведут на украинском. Как изменился театр?
— Отсутствие российской культуры дало возрождение украинской. Это факт. Легендарный уже спектакль Конотопская ведьма только чего стоит! Теперь главное — не упустить этот момент!
Украинский театр получил новую жизнь. Надеюсь, получит и украинское кино.
Начнут сниматься и фильмы, и сериалы не по принципу “дешево, быстро, лишь бы как, пофиг — зритель никуда не денется, главное бабла срубить”, а по принципу “давайте сделаем крутое Кино! Так, чтобы потом был мировой прокат и было не стыдно!”. Надеюсь на это.
Фото: Евгений Олейник