После начала полномасштабной войны украинцы получили мощную прививку от всего российского. То, что раньше принималось как обыденность, то есть потребление русскоязычного контента, резко превратилось в отвращение.
Мы начали еще больше читать украинские книги, слушать украинскую музыку и смотреть украинское кино.
Настоящим явлением в кинематографе можно назвать исторический блокбастер Довбуш, телепремьера которого состоялась в эфире ICTV2 ко Дню Независимости. Главную женскую роль в нем исполнила актриса Даша Плахтий.
В эксклюзивном интервью Фактам ICTV.Life мы затронули темы славы, заработков, войны и российского следа в кино.
Фото: Ксения Бобровник/Instagram
Даша Плахтий о заработках в киноиндустрии
– Слава обычно влияет на ценник актера. Как сейчас в индустрии с заработками? Как они изменились во время войны?
– Если честно, то все плохо. Украинское кино сейчас не финансируется государством, только телесериалы. По их качеству у меня много вопросов, поэтому после начала полномасштабного вторжения я не снималась в сериалах: мне или не нравилось, или я была за границей, или не проходила кастинги, или они меня обходили, если что-то было неплохое.
Что касается заработка, то, наверное, если бы не было войны, то мой гонорар мог бы вырасти.
Я стараюсь держать какую-то планку, но все, что предлагается, упало до уровня оплаты, пожалуй, десятилетней давности. Фильмов почти нет, есть люди, которые как-то достают финансирование и что-то снимают, но там также немного денег.
Фото: Даша Плахтий/Instagram
– Чем вы занимаетесь сейчас?
– Год назад я поставила себе цель: искать разные интересные проекты, совсем не обязательно связанные с актерством.
И вот теперь у меня есть: работа кастинг-директором в одном интересном немецком проекте, собственный актерский курс для не актеров в SKVOT, курсы IT по UX/UI-дизайну.
Еще и снимаюсь сейчас в небольшом чешском сериале, играю украинку, но в кадре говорю на английском.
Прошлой осенью я сыграла в коротком метре от пока малоизвестной, но очень перспективной и талантливой режиссерки и актрисы Лилии Сивицкой. Он хоть и о войне, но без трагических подробностей, эвакуации и других приемов, которые часто используются сейчас в индустрии. Она очень аккуратно, красиво, лаконично сняла поэтическое кино. На пленку!
Фото: Дарьяна Бучацкая/Instagram
Я очень горжусь этим проектом, он должен быть на фестивалях уже сейчас или осенью. А так проектов не очень много. Но я стараюсь крутиться, что-то делать, чтобы мозг работал, чтобы была какая-то деятельность. Мне, в принципе, комфортно и нравится.
Я жду, пока украинское кино продолжит свой расцвет, который начался до войны и замер, чтобы создавать что-то с нашими кинематографистами. Но прежде всего мы должны преодолеть войну в нашей стране.
Поэтому прошу всех быть сознательными и причастными. Донатьте, помогайте тем, кто в этом нуждается, делайте любой вклад, на который вы способны.
– Между тем сериалы в Украине снимаются, в том числе кто-то играет и в тех, от которых отказались вы. Потому что как выжить в профессии, если не соглашаться на проекты?
– Я уважительно отношусь к своим коллегам, которые снимаются в сериалах, пусть порой низкокачественных, потому что у всех разная ситуация. Если я себе придумала временную деятельность и чувствую себя более-менее окей, то кому-то это сложно. Я не могу никого осуждать в этом плане, кому-то это нравится, кто-то так наоборот становится узнаваемым. Здесь вообще никаких вопросов ни к кому не имею.
Фото: Роман Пашковский/Instagram
Даша Плахтий об отношении к славе
– Как-то вы говорили, что редко гуглите себя — где-то раз в 5 лет. Ситуация не изменилась? Как вы относитесь к собственной славе? Не думали ее монетизировать?
– А что изменится от того, что я себя загуглю в этот раз? Относительно монетизации… Поднять гонорары сейчас нет возможности, монетизировать себя через рекламу в соцсетях — это не совсем мой путь, я не суперкомфортно чувствую себя, когда что-то там рекламирую. Возможно, я когда-то изменю свое отношение к этому, но пока подписчиков у меня немного — только добегает до 7 тыс. в Instagram.
Иногда могут подойти на улице, сфоткаться или попросить автограф. Недавно был смешной случай: я в магазине спросила у консультантки, где я могу найти что-то там для стирки. Она смотрит на меня, берет то, что надо, дает мне, но не отпускает, продолжает смотреть и говорит: “Я вас откуда-то знаю”. Я ответила, что все может быть, и на том все.
Меня это абсолютно устраивает. Есть определенное какое-то продвижение, но не такое, чтобы меня каждая собака узнавала.
Мне нравится жить свою жизнь и не париться о чьих-то глазах, которые на меня смотрят и думают, что и как Даша Плахтий сейчас делает.
Фото: Юлия Власенко/Instagram
– А как ваши родные реагируют на то, что их жена и мама — знаменитость?
– Я просто живу свою жизнь, у меня нет такого, знаете, что вдруг заходит в мою жизнь какая-то там слава и как-то меняет мою жизнь. Я с мужем, с ребенком, с семьей общаюсь как всегда, у нас свои отношения, которые мы постоянно развиваем и выстраиваем. Иногда мои меня увидят где-то, поговорим об этом, если захочется. Моя малышка как-то поняла, что меня можно загуглить, и сказала: “А что это тебя я могу загуглить, а себя нет?” (улыбается).
Даша Плахтий о дочери и ее будущем
– Кстати, вашу дочь привлекает актерская карьера? Кем она хочет быть?
– Она очень талантливая и потенциально могла бы развиваться в этой сфере. Мы даже пытались побудить ее к этому, предлагали ей что-то. Когда она совсем манюсенькая была, ничего не понимала, то мы снимали ее, но это не считается — какая-то короткая реклама была и тизер к фильму.
Потом она снялась в клипе немецкой группы, ей понравилось. Потом она снялась в клипе Стефания вместе со мной, там надо было играть грустную сцену и много раз ее повторять. Она сказала: “Ну вас нафиг, я не хочу чувствовать эту грусть в роли, еще и много раз подряд!”.
Фото: Даша Плахтий/Instagram
Она не очень любит, когда ей что-то говорят, вносят какие-то правки, она воспринимает это как критику и пока не может осознать, что это просто уточнение. Это ее бесит, и она ни на какие деньги не ведется.
Причем у нее уже очень классный английский, и мы пробовались на англоязычный проект, едва уговорили ее записать пробу. В итоге она все равно отказалась и сказала, что не хочет одно и то же повторять по 100 раз, и никакие деньги ее не подкупят.
– Откуда у нее такая крутая база по английскому?
– Мы жили в Англии год. Уехали туда через полгода после полномасштабного вторжения. Ей как раз надо было идти в школу, в первый класс, а мы жили возле объекта, который периодически обстреливался.
Я подумала, что должна попробовать уехать ради нее. Я довольно быстро нашла там спонсора — это человек или люди, которые могут тебя приютить, на полгода-год. Я решила, что это знак, и мы уехали.
Весь первый учебный год она была там и где-то за четыре месяца заговорила. Сейчас она смотрит все в оригинале — на английском — на Netflix и в YouTube, работает над своим произношением. Мы будем дальше уже поддерживать это, отдавать в английскую школу.
Фото: Даша Плахтий/Instagram
Даша Плахтий о войне на экране
– Вы упомянули о клипе Стефания. Сыграть военную, не будучи военной… Не было ли для вас моральной дилеммы? Не боялись ли хейта? Довольно часто можно услышать мнение, что форму могут надевать только те, кто знает, что такое фронт.
– Во-первых, я не играла глубокую роль с текстом и характером. Моего времени в том видео секунд 20, а то и меньше. Я не думаю, что меня там даже люди идентифицируют, чтобы потом хейтить. Это будет странно. Однако сейчас тяжелые времена, и люди имеют собственное мнение о разных вещах, и это их право. Поэтому актеры должны быть готовы к этому.
Надо помнить, если мы снимаем что-то о военных временах, то должны очень осторожно подходить к этому, начиная со сценария и работы режиссера и заканчивая актерской игрой.
Если сценарий и режиссура плохие, персонажи ненастоящие, то действительно — дела плохи. Особенно если там есть сцены насилия.
Нам надо просто устав какой-то писать, что можно и что нельзя показывать людям, учитывая все психологические травмы, произошедшие с украинцами из-за войны, чтобы не навредить, а, наоборот, проработать их.
Но это очень этично надо делать. Поэтому я очень осторожно отношусь к выбору вот таких ролей и стараюсь избегать их.
– Кстати, как вы вообще выбираете проекты для участия? Есть ли какие-то красные флажки — что этот сценарий ок, а этот – уже нет?
– Иногда достаточно просто открыть текст и увидеть начало истории. Иногда ты видишь, что персонажи корявые, все делится на черное-белое, образы шаблонные и не имеют отношения к реальности. Все это меня отталкивает.
Сценарий должен быть написан качественно. Это не должна быть сериальная мелодрама, куда тема войны приплетена просто для повышения популярности и внимания к проекту.
Очень часто бывают какие-то зашквары по этому поводу и скандалы. Зачем мне это?
Фото: Афина Хая/Instagram
Даша Плахтий о российском следе и россиянах в кино
– А наличие российского следа было этим красным флажком? Как вам удалось избежать сотрудничества с россиянами, когда многие соглашались на такие проекты, потому что надо было на что-то жить?
– Если быть совсем честной, то не могу сказать, что я совсем этого избежала. Бизнес нашей сериальной индустрии изначально был построен так, что Россия приезжала сюда, вкладывала какие-то деньги, привозила российских актеров, потому что здесь было дешевле и проще снимать.
До Революции Достоинства в главных ролях и даже второстепенных снимались только российские актеры. У нас, в Украине.
Я тогда еще только училась, но когда я заходила в индустрию после революции, эта ситуация начала выравниваться. До того россияне получали в три, четыре, десять раз большие гонорары, у них были свои звездные вагончики, их, извините, в задницу целовали, а украинские актеры часто сидели в палатке на улице.
Фото: Богдан Перфильев/Instagram
Потом это понемногу стало меняться, и на одного-двух российских или белорусских актеров, игравших главных героев, приходилось уже три украинских. Я тоже начинала с таких проектов, потому что надо было светиться, работать, зарабатывать. Но меня больше всего отпугивало в этом всем качество продукта и то, что все это не совсем правильно происходило.
– Как относитесь к предателям в киноиндустрии? Та же режиссер Байрак, актриса Безрук — приходилось ли пересекаться с теми, кто выбрал работу в РФ?
– Мне лично нет. Мой муж учился на одном курсе с Безрук, и я знаю, что она из Краматорска. Он тогда еще следил, что она скажет после обстрела родного города, но она молчала.
Знаете, мне, если честно, вообще не хочется копаться в этом дерьме. У меня своих проблем хватает в Украине, еще вот ковыряться в том, где, кто, что зарабатывает и каким предателем кто стал, думать, почему они так сделали. Вообще пофиг.
Пусть делают, что хотят, но я верю в карму и считаю, что все вернется в свое время. Даже ничего желать не буду, все само по справедливости произойдет.
Фото: Виктория Рой